«В Ленинграде эту весть (выход «Зенита» в финал) встретили с восторгом
— мы не успевали читать сотни писем, телеграмм с пожеланием успеха в финале,
которыми нас буквально завалили в гостинице ЦДКА, где мы остановились.
Мы, откровенно говоря, ко всему этому не привыкли и дали друг другу слово
сделать все, чтобы при любом исходе финального поединка наши друзья и болельщики
не смог и нас ни в чем упрекнуть.
А соперник у нас оставался самый грозный — армейцы столицы. На пути к финалу они сокрушили сталинградский «Трактор», столичный «Локомотив», динамовцев Ленинграда и московских торпедовцев — все коллективы сильные, именитые — с общим счетом 17 : 3.
У них не было двух утомительнейших переигровок, они не играли с такими «зубрами», как «Динамо» и «Спартак», их список равноценных запасных был, по крайней мере, вдвое длиннее нашего. И все же остановить нас уже было нелегко, ибо в жизни каждого человека и команды тоже бывают такие минуты, когда кажется, что нет и не может быть непреодолимых трудностей и препятствий, когда все на свете удается.
Двадцать седьмого августа трибуны московского стадиона «Динамо» были переполнены. Казалось, вся Москва собралась на футбольный праздник, и от нас, футболистов, зависело, чтобы в памяти болельщиков этот день навсегда действительно остался праздником.
Один из самых популярных арбитров того времени Эльмар Саар дал свисток, и мы начали встречу в испытанном составе: Иванов, Копус, Куренков, Пшеничный, Яблочкин, Бодров, Левин-Коган, Смирнов, Чучелов, Ларионов, Сальников.
Выбор ворот — серьезное дело. Играть против солнца и ветра тяжело, а в первом тайме нам пришлось играть против солнца и ветра. Мяч не видишь, игроков тоже. Бить по мячу все время приходится с поправкой на ветер, и все-таки его все время относит в сторону... Так намучаешься за сорок пять минут, что когда меняешься воротами, то надеешься не без злорадства, что теперь-то мучиться будет твой соперник. Но в это время солнце вдруг заходит за тучу, а ветер совершенно неожиданно меняет направление... Самое обидное, что и жаловаться не на кого. Ведь выбор перед началом мы делали сами.
Игра началась для нас неважно. Тренер Константин Лемешев дал нам, как обычно, твердую установку — не позволять соперникам играть в их излюбленной манере коротких пасов и быстрых перемещений, самим же атаковать длинными, продольными передачами. Мысль была, конечно, правильной. Вступать в плотное единоборство по всему полю с грозными форвардами ЦДКА, высокотехничными, мобильными, резкими, прекрасно видящими и понимающими обстановку на поле, было нельзя. Другое дело — длинные передачи мяча через все поле. В такой игре шансы сторон всегда более или менее уравниваются. Правда, из этой мудрой установки мало что практически получилось. Армейцы полностью захватили инициативу. Наши защитники сбились с ног и, самое страшное, перестали снабжать мячами наших форвардов. В центре поля получился некоторый вакуум, который быстро заполнили игроки в алых футболках. Игровое преимущество целиком на стороне хозяев поля...
Я все чаще и чаще вступаю в игру. Отправляю на угловой мяч, сильно пробитый Щербатенко, перехватываю опасную продольную передачу Гринина. Кружево пасов армейцы сочетают с мощными ударами по воротам. Такая игра чрезвычайно опасна для вратаря — не успеваешь следить за мячом. На трибунах — несмолкаемый гул...
Незадолго до перерыва вынимаю мяч из сетки. Стремительный Гринин, обойдя Яблочкина и Пшеничного, приблизился по правому краю к лицевой линии и под очень острым углом нанес неотразимый удар.
Хмурые возвращаемся в раздевалку. Лемешев подбадривает нас, говорит, что мы хорошо играли в защите:
— Усильте темп. Сейчас будете играть по ветру, поэтому постарайтесь быть точнее в длинных передачах и мы переиграем армейцев!
Утешаем себя известной истиной — первый гол не в пользу забившего — и почти спокойно выходим на поле. Первые минуты после перерыва москвичи вновь пытаются атаковать, но что-то сломалось в их мощном механизме, может быть, они чуть-чуть успокоились. Однако и этого уже достаточно — инициатива постепенно переходит к нам. Напористо играют Чучелов, Сальников, решительно борются за мяч Смирнов и Левин-Коган. Никанорову все чаще приходится спасать свои ворота. На тринадцатой минуте Левин-Коган врывается в штрафную площадку армейцев и точно передает мяч Чучелову. Тот стремительно уходит от своего «сторожа» Кочеткова и сравнивает счет — 1:1.
Совершенно неожиданно армейцы дрогнули. Неужели после первого гола они уже уверовали в победу? Или не поверили, что мы в состоянии оправиться от шокового для нас первого тайма?
Через десять минут вновь следует острая атака зенитовцев. Левин-Коган с левого края передает мяч назад под удар набирающему скорость Бодрову, и тот посылает его на выход Смирнову. Удар! Мяч попадает в защитника армейцев и отскакивает к Сальникову. Второй удар оказался для москвичей роковым — мяч в сетке! Никаноров был бессилен что-либо сделать. Со своей вратарской площадки вижу, как у ворот ЦДКА ребята повалили Сальникова, обнимают и целуют его, жмут ему руки...
Но ведь игра продолжается — впереди еще двадцать минут. Все еще может быть. Нет уж, хватит с нас дополнительного времени и переигровок! «Зенит» продолжает атаковать.
За три минуты до конца встречи Чучелов врывается в штрафную площадку москвичей и сильно бьет в левый нижний угол. Высокое мастерство Нинанорова спасает армейцев от третьего гола. Финальный свисток совпадает с угловым ударом, который опасно подал на ворота ЦДКА Сальников.
Что творится на трибунах! Саар поднял вверх руки, возвещал об окончании поединка. На поле выбегают сотни любителей футбола. Они на руках выносят зенитовцев и тренера Лемешева в раздевалку, где армейцы тепло поздравляют нас с большой победой.
Понемногу все успокаиваются. А где же Кубок? Про главное-то и забыли. Спешим на поле, где нас уже ждут, чтобы в торжественной обстановке вручить почетнейший приз. Его бережно принимает наш капитан Куренков. Совершаем круг почета по стадиону.
